Создание и развитие системы репрессивных органов в советский период

Создание и развитие системы репрессивных органов в советский период

ТЕМАТИКА РАБОТЫ:

Создание и развитие системы репрессивных

органов в советский период.

Курсовая работа по Истории

отечественного государства и

права студента ……… курса,

…… группы ……………………

факультета.

…………. ………………….

Научный руководитель:

…………………………….

……………………..

……………

МОСКВА

2000

ПЛАН:

Введение…………………………………………………………………………………………стр.3

Краткий анализ положений марксистско-ленинской теории……………стр.7

Создание ВЧК………………………………………………………………………………...…стр.8

Территориальное углубление Вчк……………………………………………………..стр.11

начало переподчинения ЧК компартии…………………………………………….стр.13

переход к НЭПу и деятельность в новых условиях…………………………….стр.18

упразднение Вчк и переход к ГПу……………………………………………………...стр.20

создание ссср, формирование огпу и его дальнейшие развитие………. стр.21

сталин, ГУЛАГ…………………………………………………………………………………..стр.24

Хрущёвская «оттепель» и брежневское «похолодание»……………………..стр.27

заключение……………………………………………………………………………………..стр.29

Список используемой литературы……………………………………………………стр.30

ТЕМАТИКА РАБОТЫ:

Создание и развитие системы репрессивных органов в советский период.

Некоторые товарищи думают, что

главное в наступлении социализма

составляют репрессии, а если

репрессии не нарастают, то нет и

наступления. Верно ли это? Это,

конечно, товарищи не верно.

И.В.СТАЛИН

ВВЕДЕНИЕ

История формирования и деятельности системы органов государственной

безопасности до недавнего времени представлялась в несколько облегчённом,

канонизированном и во многом идеализированном варианте как постоянный

процесс совершенствования форм и методов работы, как цепь побед над

врагами. Сложный и неоднозначный процесс становления чекистских служб,

ошибки, неудачи в оперативной деятельности, прямые преступления, неверные

политические ориентиры, неправильное понимание своего места в

государственной структуре и неверные политические ориентиры, всё

рассматривалось как абсолютно закрытая зона. Об этом не говорилось открыто,

зато народу говорили о победах над его врагами. Но правды не было.

Наиболее очевидная часть преступлений органов НКВД – МГБ СССР была

раскрыта в течении короткого отрезка времени, в конце 1930-х годов -

начале 1950-х годов. Руководящая верхушка партии и страны обвинив

исполнителей пыталась снять с себя таким образом всю ответственность за

широкомасштабные репрессии.

История органов ВЧК – КГБ вновь привлекла к себе внимание в конце 1980-

х годов. Пересмотры дел выявили массовые факты нарушения законности. В

периодических изданиях публиковались статьи и воспоминания на данную тему.

Многие авторы не располагая архивными материалами, вольно обращаясь с

фактами, зачастую писали статьи подверженные тенденциозным настроениям и

использовали источники дающие односторонние данные по проблеме, в итоге

было потеряно чувство меры и объективности, они зациклились на только

отрицательных сторонах. Таким образом в освещении проблемы деятельности

органов государственной безопасности появилась новая крайность, которая

выражалась в простой замене знака «плюс» на знак «минус». Это не только не

внесло ясность в историю, но привело к тому, что многое стало ещё более

непонятным и противоречивым.

Для выяснения роли органов государственной безопасности в советский

период необходим объективный научный анализ, непредвзятые обобщения и

выводы, исходящие из строго документальных данных, работы с архивными

делами прежде всего, без политических клеше, без заданных схем и бурных

эмоций.

Осмысление этого периода возбуждает интерес к основе, к первым годам

формирования и существования советского государства, исследованию

закономерностей и особенностей его развития. Вряд ли могут привести к

истине попытки понять сущность сталинского культа личности путем

привязки всего, произошедшего во времена правления Сталина, к одному лишь

этому имени. Точно так же невозможно объяснить культ личности "исконно

русской любовью к монархизму". В исторических аналогиях между сталинизмом

и русским абсолютизмом пропадает самое главное и существенное, а

именно представление об исторической уникальности того, что произошло у нас

во времена Сталина, в Италии - во времена Муссолини, в Германии - во

времена Гитлера, а в Камбодже - во времена Пол Пота: жестокая изоляция и

уничтожение миллионов людей, геноцид, осуществляемый либо по классовому,

либо по национальному признаку.

Уже само по себе такое количество жертв, ликвидация целых классов или

наций, свидетельствует о возникновении совершенно новой ситуации. Для

того, чтобы содержать в заключении и уничтожать миллионы людей, нужен

огромный аппарат, начиная от соответствующего наркомата или министерства и

кончая низшими его чиновниками - чиновниками охраны, опиравшимися, в свою

очередь, на негласных чиновников из среды самих заключенных. Причем речь

шла не о единичном акте упразднения миллионов людей, но о его

перманентном характере, о растягивании этого акта во времени, превращении в

элемент образа жизни. Речь идет об определенной постоянно действующей

системе уничтожения, на которую, как на свою "идеальную модель",

ориентируется вся остальная бюрократия. Именно с главной задачи -

постоянного упразднения огромных человеческих масс - начинается

качественное отличие административной системы тоталитарных режимов -

тоталитарной

бюрократии - от авторитарной бюрократии традиционных обществ и рациональной

бюрократии индустриальных капиталистических обществ.

Принципиально важно и то, что упразднение осуществлялось по проявлениям

человека не только в политике, экономике, идеологии, но и в науке, в общей

культуре, в повседневной жизни. Это и делало новую бюрократию совершенно

универсальным инструментом управления, инструментом прямого насилия,

опирающегося на силу оружия ("Ваше слово, товарищ маузер...").

Но и это еще не все. Не было такой области, включая быт (главный

объект нападок со стороны "левых" писателей и публицистов, превращавших быт

в предмет официального манипулирования со стороны "пролетарской

диктатуры"), семейные отношения (вспомним Павлика Морозова), наконец, даже

отношения человека к самому себе, к своим сокровенным мыслям (образ Вождя,

непременно присутствующий даже при самых задушевных размышлениях), на

право распоряжаться которой не претендовала бы эта бюрократия. Ей,

например, принадлежало окончательное решение относительно того, каким

должен, а каким не должен быть замысел очередного литературного

произведения. Сталин пользовался этим правом в отношении самых крупных

художников, писателей, поэтов, чтобы дать пример своим подчиненным, как им

руководить художниками, писателями и поэтами помельче. Причем и в искусстве

отказ подчиниться был чреват репрессиями точно так же, как и в области

политики или экономики. Под дулом пистолета людей заставляли делать то, что

в корне противоречило их природе. Но для того, чтобы стать тотальной, то

есть всеобщей, охватывающей общество, бюрократия должна была осуществлять

сплошную перековку народа и делать каждого бюрократом, чиновником, пусть

даже мелким, мельчайшим, но все-таки находящимся у нее на службе. В

отличие от авторитарной бюрократии, опирающейся на традиционные структуры

общественной жизни, в отличие от рациональной буржуазной бюрократии,

пекущейся об обеспечении эффективности производства, тоталитарная

бюрократия фактически определяет свою высшую роль как самоукрепление,

самовозвышение, абсолютное подчинение Вождю, волей которого власть

бюрократии получает свое развитие и углубление. Однако такая власть может

быть осуществлена лишь при условии, что все, с чем она имеет дело,

превращено в аморфный, совершенно пластичный материал. Возвращение

общества в аморфное, бесструктурное состояние - принципиальное условие

самоутверждения и саморазвития тоталитарной бюрократии. И поэтому все, что

обеспечивает самостоятельность человека, не говоря уже о той или иной

общественной группе, подлежит беспощадному искоренению. Так было, в

частности, во времена насильственной коллективизации, разрушения сельских

общественных структур. Так было во времена всех последующих больших и малых

"чисток", целью которых в конечном счете всегда оказывалось искоренение

стихийно возникавших структур общества. Единственной формой

структурирования общества, допускаемой в условиях тоталитаризма, могли быть

лишь организации, насаждаемые сверху, а потому с самого начала имеющие

бюрократический характер. Все естественные способы социального

структурирования оказывались на подозрении, так как тоталитарная

бюрократия склонна рассматривать любой личный и общественный, то есть

самостоятельный, негосударственный интерес как антигосударственный. А

посему такой интерес должен быть наказан устрашающей статьей закона,

лучше всего статьей о контрреволюционной деятельности.

Созданная после Октябрьской революции система подавления с первых шагов

несла в себе быстро развивающийся зародыш вседозволенности и аморальности,

которые обосновывались революционной целеустремлённостью. Хотя

«Всероссийская чрезвычайная комиссия» образовывалась в декабре 1917 года

для борьбы против саботажа и бандитизма, то очень скоро её функции

распространились на «искоренение контрреволюции», понимаемой в самом

широком смысле. Меч, предназначенный для законной защиты революции от

заговоров её реальных врагов оказался занесённым над всем обществом.

Лидеры большевизма , выдвигая на первый план классовую борьбу,

абсолютизировали значение государства как орудия власти и отводили в нём

особое место карательным инструментам. Сеть органов ВЧК опутала всю

структуру гражданских и военных учреждений огромной страны. Осуществляя с

санкции партии по своему разумению аресты, ведение следствий, вынесение и

приведение приговоров в исполнение, массовые расстрелы «заложников», ВЧК

возвела террор и беззаконие в разряд государственной политики. С той поры

революционного произвола берёт своё начало специфическая идеология

«чекизма», отлакированная и вылизанная последующими поколениями идеологов

КПСС и публицистами, паразитирующими на «криминально-патриотической»

романтике.

Эта идеология оказалась более живучей, чем структуры её породившие.

Мало того, за всё время существования партийных карательных органов - от

ВЧК до КГБ, она пользовалась некоторой симпатией в и популярностью в

массах, в то время как сами органы вызывали у людей, мягко говоря, страх.

Причиной этому, конечно же, наш традиционный двойной стандарт. Сущность

совершенно секретной деятельности КГБ до сих пор никому в достаточной

степени не известна. но из массового сознания на изъять того, что навечно

оставили в нём многосерийные слащаво-мужественные телесериалы «о

разведчиках». На самом же деле идеология «чекизма» и чекисты ничего общего

с разведчиками не имеют.

Это узурпированное у народа право на его «защиту» его именем от его

«врагов» помимо его воли. Врагов определяет не народ, а партия. Враг нужен

всегда. Без него станет ясной бессмысленность системы. Поэтому «чекизм» -

это постоянный поиск «врагов» по придуманной удобной формуле: «Кто не

снами, тот против нас». Это полное слияние идеологии спецслужбы не с

законом, а с идеологией правящей партии.

Краткий анализ положений марксистско-ленинской теории.

Краткий анализ положений марксистско-ленинской теории пролетарской

революции и её защиты, сложившийся к моменту совершения Октябрьской

революции и дополненной опытом последней, необходим для лучшего понимания

процессов и явлений российской действительности, становления службы

госбезопасности и последующей деятельности.

Теория пролетарской революции как составная часть марксистско-ленинской

теории зиждется на основании ряда абсолютизированных понятий, как-то

производительные силы и производственные отношения, деление общества на

антагонистические классы эксплуататоров и эксплуатируемых, непримиримая

классовая борьба между ними, переход политической власти в руки рабочего

класса и установление диктатуры пролетариата, революционное насилие и пр.

Поскольку революция является по определению К. Маркса, политическим

актом уничтожения и разрушения старого, постольку пролетариат как ведущая

сила социалистической революции не мог рассчитывать на то, что

эксплуататорские классы отдадут власть безо всякого сопротивления. Уже в

ранних работах К. Маркса и Ф. Энгельса появляется термин «контрреволюция».

Революция и контрреволюция рассматриваются марксизмом как одно целое

общественное движение, действующие в тесной взаимосвязи. Ни одно

революционное движение не обходится без контрреволюционного

противодействия, любая революция неминуемо рождает контрреволюцию, отмечал

К. Маркс. Перед государством диктатуры пролетариата встаёт задача

подавления противореволюционных сил. Теория марксизма в плане создания и

деятельности специальной службы защиты пролетарской революции откровенно

утопична. Ленин вслед за Марксом и Энгельсом рассматривал государственный

аппарат как машину подавления эксплуатируемых слоёв и стоял на точке зрения

её слома социалистической революцией. Требуя разбить «машину угнетения» –

армию, полицию, чиновничество – и заменить её «поголовно вооружённым

народом», Ленин утверждал, что только руководимые пролетариатом беднейшие

слои населения способны взять «непосредственно в свои руки органы

государственной власти» и составить учреждения этой власти. В книге

«Государство и революция», написанной накануне Октября, Ленин писал, что

подавление сопротивления эксплуататоров дело «лёгкое, простое и

естественное», и вооружённый народ осуществит его «при очень простой

«машине», почти без «машины», «без особого аппарата». Ко времени

опубликования книги, в 1918 году, практика показала необходимость

функционирования для защиты утверждаемого режима вовсе не «простого

аппарата».

Создание ВЧК

После Октября Ленин быстро отбросил утопичные идеи быстрого подавления

контрреволюции без «особого аппарата» принуждения в системе диктатуры

пролетариата. Необходимость принятия экстренных мер он обосновал в записке

Ф.Э. Дзержинскому всего через полтора месяца после петроградского

переворота, 7(20) декабря 1917г. В тот же день доклад Дзержинского был

заслушан на заседании Совнаркома и принято решение образовать ВЧК. Ленин

рассматривал ВЧК как «вещь абсолютно необходимую», роль которой в

осуществлении диктатуры пролетариата просто «неоценима», как учреждение не

уговаривающие, а карающие немедленно, являющиеся «нашим разящим орудием

против бесчисленных заговоров, бесчисленных покушений на Советскую власть».

И на VI Всероссийском съезде Советов Ленин высказал положение о

необходимости создания ВЧК, которое базировалось на четырёхлетнем опыте,

что без специального органа защиты «власть трудящихся существовать не

может».

С первых дней существования служб ВЧК Ленин неоднократно подчёркивал

необходимость их деятельности не под чьим-то личным руководством, а под

строжайшим контролем ВЦИК, СНК и ЦК РКП(б). Чекисты, говорил Ленин, обязаны

поддерживать тесную связь с местными комитетами и ячейками РКП(б) и всеми

коммунистами, которых он считал опорой ЧК в первую очередь. ВЧК Ленин видел

так же в Советах, профсоюзах и других общественных организациях, эти

требования нашли своё отражение в повседневной работе органов ВЧК, в

подборе и воспитании чекистских кадров, заложили основы партийного

руководства службой госбезопасности в советское время.

Российская реальность выдвинула в качестве одного из главных рычагов

управления специальную службу безопасности государства. Разработанные

Лениным принципы, формы и методы партийного руководства этой службой,

подбора и воспитания кадров, общего отношения как к элитарному учреждению,

явились основой того неподобающего места в аппарате управления страной,

которое заняли органы госбезопасности в советский период.

Постановление о борьбе с контрреволюционными выступлениями встало в

один ряд с первоочередными документами, принятыми II Всероссийским съездом

советов. Съезд поручил всем местным Советам принять энергичные меры к

пресечению подрывных акций, к обеспечению подлинно революционного порядка.

Первоначально функции органа борьбы с контрреволюцией, наряду с другими

многочисленными обязанностями, выполнял ВРК. Решительно действовали ВРК при

Новгородском и Псковском губернских Советах. В составе столичного ВРК была

образована Комиссия по борьбе с контрреволюцией, не успевшая развернуть

свою деятельность, и Следственная комиссия. Создан комитет по борьбе с

погромами. Эти учреждения действовали оперативно, но они были временными.

Активно шёл процесс формирования высших и местных органов

государственной власти и государственного управления. Советская республика,

как любое другое государство, должна была иметь в своей структуре службу

безопасности. Толчком к ускорению решения вопроса о создании

специализированного аппарата, способного выявлять и своевременно пресекать

выступления против режима, стало ухудшение политической и оперативной

обстановки. После обсуждения Совнаркомом информации о готовящейся

всероссийской забастовке чиновников Ф.Э. Дзержинскому было поручено

составить особую комиссию для выработки эффективных мер противодействия.

Правовой основой стал наказ ВЦИК от 17 ноября, предоставивший

непосредственно правительству проводить мероприятия по борьбе с

контрреволюцией.

7(20) декабря 1917г. Совнарком образовал Всероссийскую чрезвычайную

комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем при Совете Народных

Комиссаров, определил её задачи, структуру и меры наказания виновных. ВЧК

вменялось вести предварительное следствие, пресекать акции

контрреволюционеров и саботажников и вырабатывать специфические меры борьбы

с противником. Расследованные дела передавались в ревтрибуналы. Мыслилось,

что комиссия будет чрезвычайной не по действиям, но на период ухудшившегося

для режима политического положения, однако эти иллюзорные представления

продержались недолго. Создание ВЧК явилось закономерным актом

государственного строительства и Комиссия стала первым советским

специализированным органом государственной безопасности.

Первой акцией ВЧК в Петрограде стало расследование деятельности

Центрального стачечного комитета, объединявшего чиновников. Был произведён

обыск, изъяты подписные листы по которым производился сбор средств,

задержаны активисты. Выяснилось, что забастовку планировалось

распространить на всю Россию. В тоже время большевистские организации вели

разъяснительную работы среди служащих, добивались расслоения среди

чиновников и привлечения части из них на службу новой власти. Задержанные

освобождались под подписку о дальнейшем неучастии в актах саботажа. 1 марта

1918 года ВЧК завершила дело и передала его в ревтрибунал, который на

следующий день освободил единственного оставшегося под арестом –

председателя «Союза союзов» Кондратьева. Сопротивление чиновников было

сломлено и подсудимый не представлял опасности.

Первые месяцы деятельности для ВЧК были достаточно напряжёнными в

оперативном плане. За первые послеоктябрьские месяцы ВРК, Советы, ВЧК

нанесли ряд основательных ударов по буржуазным, помещичьим, монархическим и

иным антиреволюционным силам. Одной из причин была малочисленность штатов

ЧК, даже после переезда в Москву. М.Я Ляпис вспоминал, что в это время

аппарат насчитывал всего 40 сотрудников, включая шоферов и курьеров. В

губерниях подразделений ВЧК ещё не существовало вообще.

Противобольшевистские силы объединились под лозунгом «Вся власть

Учредительному собранию!». 22 ноября 1917г. правые эсеры, народные

социалисты, кадеты и меньшевики создали «Союз защиты Учредительного

собрания» и попытались 28 ноября провести демонстрацию у Таврического

дворца. Вечером того же дня состоялось заседание СНК, на котором

демонстрацию бездоказательно связали с вооружёнными выступлениями генералов

Л.Г. Корнилова и А.М. Каледина на Дону и полковника А.И.

Дутова на Урале, заявили, что ЦК партии кадетов стал «политическим штабом

всех контрреволюционных сил страны» и что «прямая гражданская война открыта

по инициативе и под руководством кадетской партии». На основе этих

голословных обвинений был подписан декрет «Об аресте вождей гражданской

войны против революции». Кадетская партия была охарактеризована как партия

«врагов народа», руководители которой подлежали аресту и суду ревтрибунала,

а рядовые члены должны были состоять под надзором местных Советов.

Итак всего через месяц после революции вместо борьбы идей большевики

взяли на вооружение силовые методы подавления политического противника.

Репрессии подлежали все члены политической партии не за конкретные и

доказанные преступления, а только за сам факт членства в данной партии, за

то что имели другие взгляды и мнения. В дальнейшем такая практика стала

обыденной: рядовые члены партий, оппозиционных РКП(б) должны были нести всю

полноту ответственности за действия или намерения своих лидеров.

21 февраля 1918 года вышел декрет СНК «Социалистическое Отечество в

опасности!» ВЧК и её органы получили право внесудебного расследования дел

за контрреволюционные, должностные и некоторые общеуголовные преступления,

вплоть до расстрела на месте преступления.

В феврале 1918г. на помощь антиреволюционным силам внутри страны пришли

на помощь внешние силы. Войска Германии начали наступление. В Ленинском

воззвании «Социалистическое отечество в опасности!» была изложена программа

борьбы с нашествием, оно серьёзно расширила прерогативы ВЧК, среди прочих

пунктов стоит отметить пункт 8 воззвания, по нему ВЧК получало право

расстреливать на месте неприятельских агентов, контрреволюционных

агитаторов, спекулянтов и уголовных преступников.

В марте 1918 года правительство переехало в Москву. 10 марта Совет

комиссаров Петроградской трудовой коммуны, образованной в день отъезда

правительства, организовал отделы, в том числе отдел по борьбе с

контрреволюцией. 13 марта Петросовет утвердил М.С. Урицкого

председателем Петроградской ЧК, спустя несколько дней он же стал комиссаром

по внутренним делам ПТК. В конце апреля 1918 года на базе ПТК был создан

Союз коммун Северной области (СКСО), в который вошли северо-западные и

северные губернии. Постановлением ЦК РКП(б) от 16 сентября 1918 года был

утверждён особый статус Петрогроградской ЧК. С начала марта 1918 года в

губерниях и уездах Северо-Запада создаётся аппарат защиты революции.

Территориальное углубление вчк

Решающий толчок к повсеместной организации чекистских аппаратов дала I

Всероссийская конференция чрезвычайных комиссий, работавшая в Москве 11-14

июня 1918 года. Её делегаты приняли постановление об организации во всех

губерниях, на узловых железнодорожных станциях, в портах и пограничной

полосе «стройной сети» чрезвычайных комиссий по борьбе с контрреволюцией и

спекуляцией. Со дня образования ЧК все иные губернские и уездные органы,

ведшие дела подобного рода, упразднялись, а все дела о совершённых

государственных преступлениях передавались исключительно в введение

чрезвычайных комиссий. Конференция подчеркнула, что деятельность чекистских

служб должна строится на основе строгого соблюдения принципов централизма и

подчинения нижестоящих подразделений вышестоящим, чьи приказы являлись

обязательному и подлежали безусловному исполнению. Местные ЧК подчинялись

ВЧК и были подотчётны местному Совету и его исполкому. На конференции

определялись права и задачи местных и уездных ЧК, примерная структура и

функции основных отделов.

За основу принималась структура ВЧК, утверждённая конференцией и

рекомендованная местным ЧК. Образовывались три ведущих отдела: по борьбе с

контрреволюцией, по борьбе со спекуляцией и оперативная часть. Причём

первый состоял из трёх отделений. Первое занималось работой в войсках;

второе – наблюдало за видными деятелями царского режима, духовенством,

различными кружками и обществами, не имевшими открытого политического

характера; треть – осуществляло наблюдение за партийными организациями.

В дальнейшем структура отделов и отделений неоднократно менялась,

однако все изменения не посягали на главное: компетенцию контролировать

политическую и экономическую обстановку, настроения всех слоёв населения и

принимать оперативные меры против малейших попыток изменить советскую

систему управления. В губерниях и уездах развернулся процесс формирования

ЧК.

В сентябре того же года коллегия ВЧК приняла «Положение о губернских и

уездных ЧК», определившие функции, организационную структуру и штаты

местных чрезвычайных комиссий. В октябре «Положение ВЦИК о Всероссийской и

местной чрезвычайных комиссиях» законодательно утвердило их задачи и

подчинённость. Согласно рекомендациям ВЧК, в губернских ЧК было

организованно четыре ведущих отдела: отдел по борьбе с контрреволюцией,

отдел по борьбе со спекуляцией, серьёзное внимание уделялось отделу по

борьбе с должностными преступлениями, работу уездных ЧК направлял

иногородний отдел. Кроме того в ЧК СКСО и Псковской губчека действовали

пограничные отделы. В качестве вспомогательных подразделений

функционировали комендатура, информационный стол и канцелярия.

В уездных ЧК были организованы два отдела: по борьбе с контрреволюцией

и преступлениями по должности. по борьбе со спекуляцией. В прифронтовых

уездах имелись пограничные отделы. Следственные работники

специализировались по отделам. Подобная структура губернских и уездных

чекистских органов просуществовала до начала 1919 года.

Начиналось формирование достаточно крупных чекистских вооружённых

отрядов для участия в операциях и охраны объектов, они положили начало

войскам госбезопасности.

Подбор председателей губернских чрезвычайных комиссий был прерогативой

губкомов РКП(б), они выполняли требование ЦК и СНК и направляли на эти

должности только проверенных комунистов, способных проводить политическую

линию партии на ответственном участке. Подбор руководителей отделов и

оперативных сотрудников осуществляли губернские и уездные комитеты РКП(б) и

исполкомы Советов. По постановлению СНК от 14 ноября 1918 года при призывах

на действительную военную службу работники ЧК зачислялись на неё, но

подлежали откомандированию для исполнения прежних обязанностей.

начало переподчинения ЧК компартии

В первый же год существования чрезвычайных комиссий вопросы их

деятельности находились в сфере внимания комитетов РКП(б) и исполкомов

Советов. Однако тогда же проявляется тенденция, которая стремительно

превращается в норму деятельности органов государственной безопасности.

Если I Всероссийской конференции чрезвычайных комиссий в 1918 году

отмечено, что ЧК «должны быть в тесном контакте со всеми партийными и

советскими органами», то в сентябрьском «Положении о губернских и уездных

чрезвычайных комиссиях» зафиксировано: «В своей работе чрезвычайная

комиссия... должна опираться на местные комитеты партии коммунистов». О

Советах и исполкомах в этом документе уже не упоминается, хотя временная

разница между двумя этими документами всего три месяца. и это совсем не

случайно. По мере укрепления руководящей роли коммунистической партии в

системе диктатуры пролетариата, устранения представителей других партии из

Советов и исполкомов, изгнания их из чекистских органов тенденция к

подчинению служб ВЧК не государственной власти, а правящей партии

превратились в чётко выраженную политическую линию этой партии.

Основными методами партийного руководства органами ВЧК, начавшими

формироваться в первый год их существования явилось периодическое

обсуждение на конференциях, пленумах и бюро комитетов РКП(б) различных

вопросов работы чекистских органов, постановка перед ними задач

политического характера, заслушивание отчётов руководителей, контроль и

проверка исполнения принятых решений. С первых месяцев существования

местные ЧК отчитывались также перед исполкомами Советов.

Постоянно практиковалась проверка чрезвычайных комиссий,

осуществлявшаяся партийными комитетами и исполкомами Советов. Так, в

октябре 1918 года, комиссия Великолукской организации РКП(б) при участии

представителя Псковской губчека ревизовала отчётность уездной ЧК. В ноябре

1918 года на общем собрании Лодейнопольской организации РКП(б) была избрана

ревизионная комиссия для проверки уездной ЧК. Исполкомы Петроградского и

районных советов постоянно в течении 1918 года запрашивали губернскую и

районную ЧК о причинах арестов различных лиц, предъявленных им обвинениях,

избранной мере наказания и т.д. На все запросы они получали обстоятельные

ответы.

Контроль был более чем необходим, поскольку часть сотрудников служб ВЧК

не понимали роли и места чекистского аппарата в системе государственного

управления, склонны были считать своё положение и работу «особыми». Так в

октябре 1918 года сотрудники Колпинской ЧК заслушали сообщение её

председателя Герасимова о трениях между Колпинским комитетом РКП(Б) и

исполкомом Советов, с одной стороны, и чрезвычайной комиссией – с другой, и

приняли решение: указаные учреждения вмешиваются в дела ЧК, «что никак не

может быть допустимо», в виду особого рода деятельности и конспиративности

в работе комиссии. Приходилось преодолевать подобные, уже тогда совсем не

редкие настроения, развившиеся впоследствии в исключительное положение

органов госбезопасности в советском государстве.

Нередкие случаи вмешательства в оперативную работу руководителей

комитетов РКП(б) и исполкомов Советов доходили до такой степени, что они

определяли меры наказания. Например, в августе 1918 года член Минецкого

волостного земельного одела Боровичского уезда коммунист И. Гаврилов при

учёте хлеба украл 10 пудов ржи. За что общим собранием волостной

организации РКП(б) был приговорён к расстрелу в присутствии представителей

от каждого селения волости. Чека исполняла эти распоряжения. Таких примеров

множество.

Но не везде чекисты выступали послушными исполнителями подобных

распоряжений. Лодейнопольский уком РКП(б) «вынес приговор» по конкретному

делу и возложил его исполнение на уездную ЧК. Чекисты сообщили об этом

факте в ЧК СКСО, которая, в свою очередь, поставила в известность Северный

обком РКП(б). После чего дело было передано на расследование в ЧК с

разъяснением, что партийный комитет проводит только свой контроль над

чрезвычайной комиссией, а не является судебной инстанцией.

В тоже время никакой контроль, очевидно, не мог гарантировать в полной

мере объективности при расследовании дел о государственных преступлениях.

Не было никаких гарантий законности выполнения спецслужбами своих

обязанностей, в то время как не было свода законодательства, а вместо него

были бесчисленные декреты и постановления правительства, местное

нормотворчество. Жесточайшее противостояние сил, достигшее уровня

гражданской войны. Только стабильное состояние общества, создание корпуса

законодательных актов, уважение их и строжайший контроль за исполнением при

приоритете закона над властью могли служить гарантией выполнения

государственными спецслужбами своих прямых обязанностей.

В первый год существования ВЧК в руководящих кругах по-

разному относились к самому факту существования в структуре управления

органа, наделённого особыми полномочиями, имевшего какое-то особое,

исключительное положение. Всероссийский съезд председателей и заведующих

отделами управления исполкомов губернских Советов в августе 1918 года

высказался за включение губернских и уездных ЧК в состав отделов управления

на правах подотделов. План поддержал комиссариат по внутренним делам СКСО.

В сентябре НКВД РСФСР обратилось в исполкомы с просьбой высказать мнение о

включении ЧК в отделы управления с определённой автономией в действиях. ВЧК

же настаивала на самостоятельности местных ЧК. В СНК и ВЧК стали поступать

сообщения, выявившие различные точки зрения. В ВЧК поступили протесты

чекистов. 7 октября 1918 года последовало обращение в СНК и НКВД о

возможности решения вопроса межведомственным совещанием и недопустимости

переподчинения ЧК. Верхи забили отбой. Нарком внутренних дел Г.И.

Петровский информировал СНК, что якобы телеграмма НКВД неправильно понята

местными работниками. Документы были переданы комиссии в составе Л.Б.

Каменева, Д.И. Курского и И.В. Сталина. Итоги дискуссии подвёл В.И.

Ленин в конце 1918 года дважды высказав мнение о необходимости

существования чрезвычайных комиссий: на митинге сотрудников ВЧК 7 ноября и

на собрании партработников Москвы 27 ноября. «Для нас важно, - подчеркнул

Ленин, - что ЧК осуществляет непосредственно диктатуру пролетариата и в

этом отношении их роль неоценима». Государственный курс состоял во

всемерном укреплении органов ВЧК.

Небезынтересны взгляды на ВЧК В.А. Жданова, опытного юриста, защитника

на процессе И.П. Каляева, высказанные им в беседе с управляющим делами

Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевичем и изложенные письменно 12 июля 1918 года:

«Отсутствие контроля, право решения дел, отсутствие защиты, гласности и

права обжалования, допущение провокации неизбежно приводит и будет

приводить комиссию к тому, что в ней совьют себе гнездо люди, которые под

покровом тайны и безумной, бесконтрольной власти будут обделывать свои

личные и партийные дела… Я утверждаю, что деятельность Чрезвычайной

Комиссии необходимо будет являться сильнейшим дискредитированием Советской

Страницы: 1, 2