Национально-государственное устройство и особенности политической системы СССР

Тон прениям был с самого начала задан очень ловко построен-ным докладом Сталина. Он избегал атаковать в лоб позиции Ленина, заметки которого не были опубликованы, но конфиденциально рас-пространены среди делегатов; многие из них, в особенности оп-позиционеры, ссылались на них. Более того, в один из наиболее трудных для себя моментов Сталин со смиренным видом назвал Ленина «учитель мой». Хотя опасность национализма на три четверти проистекает из великорусского шовинизма и лишь на четверть -- от шовинизма малых наций, по-соломоновски рассудил он, весь его доклад представлял собой образец аккуратного балан-сирования между обличением того и другого; один из делегатов назвал его «безупречным». Сама резолюция, завершившая дебаты, была уравновешенна и отвечала правильным установкам в аналитической части, хотя в ней почти не нашли отражения требования гру-зинских или украинских критиков. Впрочем, они выступали не столько против принципиальной постановки вопроса, сколько против его конкретного решения на практике.

Таким образом, Сталин сумел ловко сманеврировать в трудной дискуссии. Но это было не единственное, чего ему удалось добиться на съезде. Здесь он выдвинул некоторые собственные идеи. В позд-нейших работах историков утверждалось, что его предложения об автономизации, столь резко раскритикованные Лениным, ограничива-лись лишь легализацией уже существующего положения, ибо уже в силу условий своего создания национальные республики были не независимы, а самое большее -- автономны от Москвы. Уже в 1920 г. Сталин, по существу возражая Ленину, заявлял, что прак-тически «нет различий» в реальном положении на Украине и в Башкирии. В этом смысле его тезисы 1922 г. могут рассматриваться как простое следствие той «централистской инерции», на которую жаловался на XII съезде один украинский делегат. На самом же деле все эти юридические формы, на взгляд Сталина, не заслуживали большого внимания: тем, кто задавался вопросом, останутся ли «независимыми» республики после их вступления в Союз, он ответил, что это «чисто схоластический вопрос». В противоположность это-му Сталин на первый план энергично выдвигал необходимость стимулировать, не считаясь с границами формального равенства, экономический и культурный рост наиболее отсталых наций. Выпол-нение этой задачи, подчеркивал он, потребует многих лет, а также помощи центра окраинам, русского пролетариата -- крестьянским массам слабых наций. Однако мысль Сталина в целом может быть понята лишь в свете других его взглядов: к этой теме нам также придется вернуться позже.

Дискуссия продолжалась на протяжении всего времени разработки Конституции СССР, которая была принята второй сессией ново-избранного ВЦИК 6 июля 1923 г. и окончательно утверждена II съез-дом Советов СССР 31 января 1924 г. В специальных комиссиях и других органах, занятых подготовкой нового документа, сталкива-лись противоположные позиции по вопросам полномочий союзных и республиканских ведомств, компетенции центральных наркоматов (наркоматы РСФСР немедленно обнаружили тенденцию рассматри-вать себя как всесоюзные наркоматы), целесообразности установле-ния единого советского гражданства Украинцы настаивали на том, чтобы за каждой отдельной республикой были признаны более широ-кие суверенные права. Некоторые татарские коммунисты требовали, чтобы автономные республики были тоже возвышены до ранга феде-ральных, или, как теперь стали говорить, союзных. Грузины верну-лись к своему требованию, чтобы три Закавказские республики вступили в СССР каждая отдельно, а не в виде Закавказской феде-рации. Сталин в свою очередь стал сторонником идеи, родившейся в окраинных республиках (до этого он резко отвергал предложения такого рода): создать во ВЦИК не одну, а две палаты с разными критериями представительности, которые способны были бы лучше реализовать равенство наций.

Сохранив верховную власть за съездом Советов, Конституция СССР провозгласила создание двухпалатного ВЦИК в составе Совета Союза и Совета Национальностей. В первом каждая из республик получила представительство пропорционально численности своего населения; во втором -- все республики, как союзные, так и авто-номные, были представлены пятью депутатами каждая, а автономные области -- одним. Постоянным органом ВЦИК стал Президиум с одним председателем -- вместо прежних четырех, -- которым стал Калинин. Был ликвидирован Наркомат по делам национальностей, которым с октября 1917 г. неизменно руководил Сталин, поскольку было признано, что он завершил свою основную деятельность. Гражданство стало единым. Союзных республик, как и вначале, было четыре. Центральная власть наделялась весьма обширными прерога-тивами. Пять наркоматов были только союзными: иностранных дел, обороны, внешней торговли, путей сообщения и связи. Другие пять обладали союзно-республиканским статусом, то есть имелись как в центре, так и в каждой из республик: ВСНХ, наркоматы продоволь-ствия, труда, финансов, рабоче-крестьянской инспекции (РКИ). Остальные наркоматы -- внутренних дел, сельского хозяйства, юсти-ции, просвещения, здравоохранения, социального обеспечения -- носили исключительно республиканский характер. В центральном подчинении осталось ГПУ, которому в новой конституции был посвя-щен целый раздел. Избирательная система оставалась той же, что в 1918 г., -- многоступенчатой, при разных нормах представительства для рабочих и крестьян.

Кульминационным моментом всей деятельности по подготовке конституции явилось совещание в ЦК партии с участием «ответствен-ных работников национальных республик и областей». На совещании снова задавал тон Сталин. Примечательной чертой этой встречи, поми-мо того что на ней были окончательно уточнены конституционные проблемы, был разбор так называемого «дела Султан-Галиева». Речь шла о руководителе татарских большевиков, активно работавшем с 1918 г. на довольно высокой должности в Наркомате по делам нацио-нальностей. Среди коммунистов Татарии, как и других национальных республик, можно было выделить две тенденции: одну -- более точно отражавшую национальные запросы, если не прямо национальную (ее лидером и был Султан-Галиев), и вторую -- интерпретировав-шую интернационализм как фактический отказ вообще от всяких национальных чаяний (это течение возглавлял Саид-Галиев). На основании перехваченных ГПУ писем Султан-Галиева обвинили в по-пытках установления контактов с туркестанскими басмачами, а так-же с Ираном и Турцией. Недовольный тем, как решался националь-ный вопрос, он, как утверждалось, пытался сколотить среди самих коммунистов советского Востока движение пантюркистского характе-ра. Султан-Галиева исключили из партии и арестовали. Трудно уста-новить, в какой степени выдвинутые против него обвинения со-ответствовали действительности, ибо это был один из первых случаев, в отношении которого соответствующая документация отсутствует. Насколько можно судить, факты были установлены. Оставалось дать им политическое толкование. Многие коммунисты восточных облас-тей, участвовавшие в совещании, довольно неприязненно отнеслись к осуждению Султан-Галиева. По сути дела, его случай также был проявлением тех же самых трудностей, на которые так настойчиво указывал Ленин. Между тем вынесенный ему политический приговор был направлен на то, чтобы нанести еще один удар так называе-мому местному националистическому уклону.

По всеобщему, включая Сталина, признанию, именно на Востоке, в Туркестане, продолжала сохраняться наиболее тревожная ситуация, далеко не получившая своего разрешения. Туркестан по-прежнему был автономной республикой РСФСР, несмотря на явно нерусский характер его населения. Бухара и Хорезм формально оставались вне СССР. Басмачи не исчезали. Для решения всех этих проблем понадобилась длительная политическая и административная, не говоря уже о военной, работа, продолжавшаяся и после образова-ния СССР. Стимулом и подспорьем ей служило более тщательное изучение местных этнических групп, предпринятое Советским прави-тельством начиная с 1920 г. Приблизительное определение живших здесь народностей как тюркских уже не могло считаться достаточ-ным. Не имевшие никакой однородной этнической базы отдельные государства, Бухара и Хорезм, были ликвидированы. Были образова-ны два национальных государства, две советские социалистические республики, а стало быть, и полноправные члены Союза: Узбек-ская -- для главной народности, населявшей оазис к востоку от Амударьи, и Туркменская -- для населения пустынного района меж-ду Амударьей и Каспийским морем. Автономной стала республика таджиков, народа, родственного в языковом отношении персам; авто-номными областями -- земли каракалпаков у побережья Аральского моря и собственно киргизов в горных районах вдоль границы с Китаем. Семиречье было присоединено к автономной республике, которая теперь получила правильное официальное название -- Казахская -- вместо прежнего Киргизская. Вся эта структурная пе-рестройка была весьма непростым делом и завершилась лишь в 1924--1925 гг. Сколь бы многотрудным и противоречивым ни был процесс формирования Союза, он представлял собой великое политическое начинание. В результате в эпоху, когда само распространение капи-тализма на весь земной шар, с сопутствующими ему явлениями ин-тернационализации хозяйственной жизни, вызывало кризис, а то и развал старых империй, но одновременно ставило на повестку дня об-разование новых многонациональных формаций, -- именно в такую эпоху родилось обширное наднациональное государство. Советизация окраинных земель термин был пущен в ход на XII съезде РКП(б)] внедряла элементы современной классовой борьбы и ломки в мышле-ние и образ жизни масс, застывших чуть ли не на первобытном уровне развития. Разные в этническом отношении, по степени нацио-нального сознания народы обрели собственную государственность Пределы полномочий этих государств были, разумеется, ограничен-ными, а их суверенитет -- еще «школьным», но все равно это был огромный прогресс (пусть даже весьма различный по степени для украинцев и, скажем, казахов), ибо сложились новые и более проч-ные предпосылки для экономического и культурного развития этих народов.

4) Каким быть Союзу

В 1920 г. свою позицию по вопросу о будущих отношениях между советскими республиками Ленин определил так: «Феде-рация, которую мы вводим... послужит именно важнейшим ша-гом к самому прочному объединению различных национально-стей России в единый демократический центр -- Советское государство». Но если некоторые республики (например, Бело-руссия) были готовы развивать эти связи и согласны с таким пониманием федерации и ее динамики, то другие (например, Грузия) саботировали совместную деятельность. В Грузии раз-деление коммунистической партии на сторонников и против-ников федерации привело к разрыву договорных связей, на-сильно поддерживаемых из центра. Затянувшийся кавказский конфликт, трудности на Украине побудили Ленина ускорить процесс федерализации. 10 августа 1922 г. для выработки про-екта федеративного государства была создана комиссия во гла-ве со Сталиным. Федерацию представляли Куйбышев, Моло-тов, Орджоникидзе, Раковский, Сокольников, а республики -- Агамалы-Оглы (Азербайджан), Мясников (Армения), Червяков (Белоруссия) и Петровский (Украина), Мдивани (Грузия). Представленный 10 сентября проект, известный как проект «автономизации», на самом деле означал поглощение респуб-лик РСФСР, правительство которой становилось во главе феде-рации. Армения, Азербайджан и Белоруссия приняли этот про-ект, но украинцы, поддержанные Раковским, и особенно грузи-ны полностью его раскритиковали. ЦК Компартии Грузии отверг проект, настаивая на желании сохранить независимость республики. Ленин болел и узнал о проекте и вызванных им спорах только в конце сентября. Осудив «слишком поспешные» действия Сталина, он отверг идею автономизации и предложил совершенно другой вариант, согласно которому в федерацию объединялись равные республики, а не подчиненные РСФСР. Чтобы это равенство стало реальным, федеративные органы власти следовало поставить над республиканскими. Сталину пришлось переделать свой план согласно ленинским указаниям. 6 октября новый текст был одобрен Центральным Комитетом. Всем республикам гарантировались равные права внутри Союза Советских Социалистических Республик, и каждой теоретиче-ски предоставлялось право свободного выхода из Союза. Этот проект приняли все национальные партии. Тем не менее гру-зинские руководители потребовали, чтобы их республика вошла в Союз самостоятельно, а не в составе Закавказской федерации. Сталин и его представитель в Тифлисе Орджоникидзе воспро-тивились прямому вхождению Грузии в Союз, ссылаясь на сложную национальную обстановку на Кавказе вообще и в каждой из республик в частности, чтобы оправдать федератив-ную структуру этого региона, необходимую для снятия межна-циональной напряженности. Во время споров страсти так нака-лились, что Орджоникидзе ударил одного из своих собеседни-ков. Узнав о происшествии и возмутившись поведением Сталина и Орджоникидзе, Ленин написал 30 декабря 1922 г. большое письмо грузинским коммунистам, где он объявлял войну великорусскому шовинизму. За несколько дней до того, как болезнь окончательно отстранила Ленина от политической деятельности, он успел отправить два письма. Одно -- Троцко-му (от 5 марта 1923 г.), где он писал: «Я просил бы Вас очень взять на себя защиту грузинского дела на ЦК партии. Дело это сейчас находится под «преследованием» Сталина и Дзержин-ского, и я не могу положиться на их беспристрастие», и другое (от 6 марта 1923 г.) -- к руководителям грузинской компартии Мдивани и Махарадзе, в котором сообщал, что всей душой сле-дит за их делом. В тот же день он сообщил Сталину, который несколько месяцев назад грубо повел себя с Надеждой Кон-стантиновной Крупской, что прерывает с ним все личные от-ношения.

Однако Политбюро и ЦК не обращали внимания на грузин-ское сопротивление. 30 декабря 1922 г. I съезд Советов СССР в основном утвердил Декларацию и Договор об образовании СССР, подписанные четырьмя республиками (РСФСР, Украи-ной, Белоруссией, Закавказьем). Каждая республика уже имела собственную конституцию. Однако создание Союза делало не-обходимым принятие совместного документа, подготовленного в течение 1923 г. конституционной комиссией во главе с Кали-ниным и окончательно одобренного II съездом Советов СССР 31 января 1924 г. Конституция 1924 г. формально узаконивала союз равноправных и суверенных наций. Она провозглашала право республик на отделение и вхождение в СССР новых со-циалистических республик, созданных внутри страны или вне ее. Во второй половине 20-х годов произошли многочисленные территориальные изменения. Образовалось несколько автоном-ных республик и три союзные (Туркмения и Узбекистан, до этого входившие в состав РСФСР, и Таджикистан, в 1929 г. от-делившийся от Узбекистана). Значительную часть своих полно-мочий эти республики передали союзным органам: междуна-родное представительство, оборона, пересмотр границ, внут-ренняя безопасность, внешняя торговля, планирование, транспорт, бюджет, связь, деньги и кредиты. Какие же органы были союзными?

Прежде всего это был съезд Советов Союза. Его выборы проходили на основе непрямого избирательного права с огра-ничительными цензами, установленными государством. Мест-ные Советы избирались непосредственно мужчинами и женщи-нами старше 18 лет. Исключение составляли некоторые катего-рии лиц, отстраненные от участия в выборах еще в 1918 г. По пирамидальной системе каждый Совет выбирал затем делегатов (от города в пять раз больше, чем от деревни) в более крупный Совет -- района, области, республики, а затем на съезд Советов Союза, созывавшийся раз в два года. Последний в свою оче-редь передавал полномочия Центральному Исполнительному Комитету (ЦИК), состоящему из двух законодательных палат: Совета Союза (примерно 400 человек, представляющих союз-ные республики пропорционально их населению) и Совета На-циональностей (приблизительно 130 человек, по 5 от автоном-ных или союзных республик и по одному от автономного окру-га, что компенсировало численное преимущество РСФСР в Совете Союза). Собираясь три раза в год, ЦИК передавал свои полномочия двум постоянным параллельным органам: Прези-диуму ЦИК (первоначально состоящему из 21 человека) и Со-вету Народных Комиссаров (Совнаркому), исполнительному и административному органу, наделенному еще и некоторыми за-конодательными функциями. Народные комиссариаты руково-дили отраслями народного хозяйства. По Конституции были созданы три вида комиссариатов: союзные (иностранных дел, армии и флота, внешней торговли, путей сообщения, связи); союзно-республиканские, существующие одновременно на со-юзном и республиканском уровнях (экономические и социаль-ные вопросы); и республиканские, которые рассматривали де-ла, не входившие в компетенцию Союза и объединенных орга-нов (внутренние дела, юриспруденция, народное образование и проч.). Государственное политическое управление (ГПУ), заме-нившее ВЧК в 1922 г., имело статус союзного комиссариата.

Несмотря на авансы, данные республикам, Конституция 1924 г. «поощряла» постоянное вмешательство центральной власти в дела республик . Решения исходили из центра, он же контролировал периферийные вла-сти. Даже при том, что не было формально заявлено о временном характере союзной структуры, введенной Конституцией 1924 г., стало ясно, что она была задумана как временная кон-струкция, как «учеба, школа интернационализма» (Элен Каррер д'Анкосс). Советская союзная структура, которая являлась вре-менной уступкой отсталому общественному сознанию, должна была создать условия для собственного изживания.

5) Политика в области культуры и религии

Обычно нэп считается периодом культурной, идеологиче-ской, социальной и экономической разрядки между двумя очень напряженными эпохами. В целом эта оценка верна, хотя и с некоторыми оговорками, для большей части страны, где происходили незначительные и постепенные изменения. Для неславянского населения, и в частности для мусульман, осо-бенно с 1925 г. нэп был периодом «худжума» (»наступления по всем фронтам») в рамках общей стратегии разрыва с прошлым. Новая власть стремилась к единообразию и хотела выровнять различные ступени развития регионов внутри СССР.

Начало в 1921 г. постепенных и умеренных изменений спо-собствовало развертыванию противоречивой культурной поли-тики, сочетавшей репрессии по отношению к «уклонистским» идеологиям с относительным нейтралитетом применительно к художественному творчеству и литературе (конечно, не анти-марксистских по содержанию) и по-прежнему принудительным просвещением масс, менее догматичным, но быстро ставшим и менее «эффективным».

6 июня 1922 г. декрет определил компетенции Главлита (цензуры), обязанного осуществлять предупредительный и ре-прессивный контроль за враждебными выпадами против марк-сизма и культурной революции, за пропагандой национального и религиозного фанатизма, распространением ложных сведений и порнографии. На следующий год к Главлиту прибавился Главрепертком для контроля за репертуаром театров. В конце августа 1922 г. 160 деятелей культуры, названные «особо актив-ными контрреволюционными элементами», по приказу ГПУ были высланы из СССР или отправлены в Сибирь. В первые годы нэпа особенным репрессиям подверглись священнослужители. 23 января 1918 г. советская власть обнародовала закон об отделении церкви от государства и школы от церкви, согласно которому церковь уже не была «юридическим лицом», не имела права на собственность, права получать субсидии и вести обу-чение в государственных и частных школах. Она могла бесплат-но пользоваться культовыми сооружениями и предметами, а также свободно отправлять религиозные обряды, если они не нарушали общественного порядка. Каждый гражданин был сво-боден в выборе религии, которую он мог исповедовать или не исповедовать. Иерархи церкви сочли этот закон (имеющий оп-ределенные аналогии с французским законом 1905 г.) неприем-лемым. Патриарх Тихон предал коммунистов анафеме. Свя-щеннослужители были объявлены «классовыми врагами» и ста-ли жертвами репрессий, поскольку во время гражданской войны они часто оказывали поддержку контрреволюционерам. По окончании гражданской войны власти предприняли но-вые меры против церкви. В феврале 1922 г. государство конфи-сковало у церкви драгоценности на борьбу с голодом. Сопро-тивление священников и верующих вызвало волнения, за кото-рыми последовали процессы и казни. В июле 1922 г. группа священников, готовых сотрудничать с советской властью, оформилась в течение «живой церкви». Ее представители про-вели в 1923 г. Собор, который отменил патриаршество и реко-мендовал церкви приблизиться к нуждам народа. Этот раскол вынудил каждого священника сделать для себя выбор. 28 июня 1923 г. патриарх Тихон признал законность советской власти. Тем не менее большевики были непоколебимы по отношению к церкви и развернули антирелигиозную кампанию. В 1925 г. в нее включился «Союз безбожников», основанный Е.Ярославским. Государство всячески поддерживало издание разнообраз-ной атеистической литературы (издательство «Атеист», иллюст-рированная газета «Безбожник», тираж которой к концу 20-х годов достиг 500 тыс. экземпляров, псевдонаучный журнал «Антирелигиозник»). Антирелигиозная пропаганда велась раз-ными путями, высмеивая веру и обычаи (коммунистическая пасха, парады и карнавалы во время религиозных праздников) и стремясь показать превосходство науки и разума. После смер-ти патриарха Тихона в апреле 1925 г. выборы нового патриарха не состоялись. Его обязанности взял на себя митрополит Петр, Ц высланный в 1926 г. в Сибирь, а затем митрополит Сергий, ™ призвавший в июне 1927 г. к «подчинению законной власти России». Против этого выступила группа священников, объеди-нившаяся вокруг митрополита Иосифа (многие из них были от-правлены на Соловки). В то время как церковь разделилась в Я отношении к власти, последняя усилила контроль местных властей за еще существующими приходами, издав 8 апреля 1929 г. соответствующий декрет. Введение в августе 1929 г. продолжи-тельной рабочей недели (5 рабочих дней, один день выходной), по сути, упраздняло воскресенья и религиозные праздники. На-чался новый виток репрессий, связанных с крестьянскими вол-нениями, сопровождавшими коллективизацию деревни начиная с 1928-1929 гг.

Методы марксизма -- не методы искусства. Область ис-кусства не такая, где партия призвана командовать. Она может и должна оказывать условный кредит своего доверия разным художественным группировкам, искренне стремящимся ближе подойти к революции, чтобы помочь ее художественному офор-млению», -- писал Троцкий. В 20-е годы советская власть еще не определила четкого отношения к «лефовцам» (»Левый фронт»), авангардистам, футуристам, пролеткультовцам (кото-рые отбрасывали «буржуазное» искусство и проповедовали са-мостоятельную пролетарскую культуру, отвергавшую как связь с прошлым, так и партийную опеку) и попутчикам (не причис-ляющим себя ни к какому направлению). В этом смысле нэп был периодом исключительного расцвета всех областей духов-ной жизни.

Резко контрастируя с блестящей интеллектуальной жизнью интеллигенции, культурный уровень масс поднимался крайне медленно. В марте 1922 г. Ленин писал: «У нас была полоса, когда декреты служили формой пропаганды. Это было время, это была полоса... Но эта полоса прошла, а мы этого не хотим понять». Как и в других статьях последних лет (1922 - 1923 гг.), Ленин отмежевывался от той концепции «просвещения масс», которая превалировала во время гражданской войны. Тогда «просвещение» чаще всего сводилось к поверхностной идеоло-гической обработке и к поспешному и неглубокому схватыва-нию начатков культуры, в основном в армии. Ленин считал не-обходимым взять от культурного наследия России все самое «прогрессивное» и заняться обучением масс на более широкой } основе. Только поднятие общего культурного уровня могло по-* кончить с отсталостью страны и довести до сознания людей политические задачи. В то же время Ленин отвергал любую идею самостоятельного и независимого развития народной культуры. Как это повелось с 1917 г., обучением масс должны были руководить власти, определяя, какую следует выбрать учебную программу или книгу для чтения.

С введением нэпа выбор книг стал разнообразнее, ослаб политический контроль. Госиздат уже не обладал монополией на книгоиздательское дело. Вновь возникли частные издатель-ства, выпускающие произведения русских, советских и зару-бежных авторов. Двадцатые годы были уникальным временем в истории Советского государства.

23 января 1918 г. советская власть обнародовала закон об отделении церкви от государства и школы от церкви, согласно которому церковь уже не была «юридическим лицом», не имела права на собственность, права получать субсидии и вести обу-чение в государственных и частных школах. Она могла бесплат-но пользоваться культовыми сооружениями и предметами, а также свободно отправлять религиозные обряды, если они не нарушали общественного порядка. Каждый гражданин был сво-боден в выборе религии, которую он мог исповедовать или не исповедовать. Иерархи церкви сочли этот закон (имеющий оп-ределенные аналогии с французским законом 1905 г.) неприем-лемым. Патриарх Тихон предал коммунистов анафеме. Свя-щеннослужители были объявлены «классовыми врагами» и ста-ли жертвами репрессий, поскольку во время гражданской войны они часто оказывали поддержку контрреволюционерам. По окончании гражданской войны власти предприняли но-вые меры против церкви. В феврале 1922 г. государство конфи-сковало у церкви драгоценности на борьбу с голодом. Сопро-тивление священников и верующих вызвало волнения, за кото-рыми последовали процессы и казни. В июле 1922 г. группа священников, готовых сотрудничать с советской властью, оформилась в течение «живой церкви». Ее представители про-вели в 1923 г. Собор, который отменил патриаршество и реко-мендовал церкви приблизиться к нуждам народа. Этот раскол вынудил каждого священника сделать для себя выбор. 28 июня 1923 г. патриарх Тихон признал законность советской власти. Тем не менее большевики были непоколебимы по отношению к церкви и развернули антирелигиозную кампанию. В 1925 г. в нее включился «Союз безбожников», основанный Е.Ярославcким. Государство всячески поддерживало издание разнообраз-ной атеистической литературы (издательство «Атеист», иллюст-рированная газета «Безбожник», тираж которой к концу 20-х годов достиг 500 тыс. экземпляров, псевдонаучный журнал «Антирелигиозник»). Антирелигиозная пропаганда велась раз-ными путями, высмеивая веру и обычаи (коммунистическая пасха, парады и карнавалы во время религиозных праздников) и стремясь показать превосходство науки и разума. После смер-ти патриарха Тихона в апреле 1925 г. выборы нового патриарха не состоялись. Его обязанности взял на себя митрополит Петр, высланный в 1926 г. в Сибирь, а затем митрополит Сергий, призвавший в июне 1927 г. к «подчинению законной власти России». Против этого выступила группа священников, объеди-нившаяся вокруг митрополита Иосифа (многие из них были от-правлены на Соловки). В то время как церковь разделилась в отношении к власти, последняя усилила контроль местных вла-стей за еще существующими приходами, издав 8 апреля 1929 г. соответствующий декрет. Введение в августе 1929 г. продолжи-тельной рабочей недели (5 рабочих дней, один день выходной), по сути, упраздняло воскресенья и религиозные праздники. На-чался новый виток репрессий, связанных с крестьянскими вол-нениями, сопровождавшими коллективизацию деревни начиная с 1928-1929 гг.

6) Образование Союза Социалистических республик

(1) -- ЗСФСР была упразднена 5.12.1936 г., а входившие в нее Азербайджанская, Армянская, Грузинская республики были приняты на правах союзных в состав СССР.

(2) -- СССР с 16.7.1956 г. объединял 15 союзных советских рес-публик.

Кроме 15 союзных республик Советский Союз объединял:

-- 20 автономных советских социалистических республик, в том числе в составе РСФСР -- 16: Башкирская, Бурятская, Дагестанская, Кабардино-Балкарская, Калмыцкая, Карельская, Коми, Марийская, Мордовская, Северо-Осетинская, Татарская, Тувинская, Удмурт-ская, Чечено-Ингушская, Чувашская, Якутская; в Грузинской -- 2: Абхазская и Аджарская; в Узбекской СССР -- Каракалпакская; в Азербайджанской ССР -- Нахичеванская;

-- 8 автономных областей, в том числе в составе РСФСР -- 5: Адыгейская, Горно-Алтайская, Еврейская, Карачаево-Черкесская, Ха-касская; в Грузинской ССР -- Юго-Осетинская; в Азербайджанской СС -- Нагорно-Карабахская; в Таджикской ССР -- Горно-Бадахшан - 10 автономных округов -- все в составе РСФСР: Агинский Бурятский, Коми-Пермяцкий, Корякский, Ненецкий, Таймырский (Долгано-Ненецкий), Усть-Ордынский Бурятский, Ханты-Мансий-ский, Чукотский, Эвенкийский и Ямало-Ненецкий.

7) Государственный флаг

8 апреля 1918 г. ВЦИК утвердил декрет, который гласил: «Флагом Российской Республики установить Красное Знамя с надписью «Российская Социалистическая Федеративная Респу-блика». Принятая 10 июля 1918 г. Конституция РСФСР опре-делила, что торговый, морской и военный флаг РСФСР состоит из полотнища красного (алого) цвета, в левом углу которого, у древка, наверху, помещены золотые буквы РСФСР или надпись: Российская Социалистическая Советская Республика (рис.1) С образованием СССР Конституция 1924 г. Утвердила Государственный флаг Союза СССР, который представлял крас-ное (алое) полотнище с изображением в его верхнем углу, у
древка, золотых серпа и молота, а над ними красной пятиконечной звезды, обрамленной золотой каймой. Отношение ширины к длине 1:2.

8) Государственный герб

При создании государственного герба РСФСР, а затем и СССР было рассмотрено множество вариантов. Конституция РСФСР, принятая 10 июля 1918 г., утвердила первый герб РСФСР.

Вместе с тем поиск продолжался и 20 июля 1920 г. ВЦИК одобрил окончательный вариант герба РСФСР.

С созданием СССР, Конституция 1924 г. утвердила герб СССР.

В дальнейшем герб СССР существенных изменений не претер-пел. В зависимости от количества союзных республик, входящих в состав СССР, менялось количество витков ленты на венке из ко-лосьев.

III Заключение

Сказанное вовсе не означает, что было найдено наилучшее из всех возможных решений. Национальные проблемы России не были разрешены раз и навсегда. В свете реальных фактов вряд ли можно отстаивать тезис, господствующий в советской историографии, по которому все якобы делалось в соответствии с революционными ло-зунгами или планами и рекомендациями Ленина. Еще менее досто-верен -- однако весьма распространенный среди американских исто-риков -- тезис, по которому образование СССР будто бы представля-ло собой простой возврат к господству русского империализма на тех землях, которые раньше принадлежали царям. Правда, и среди большевиков порой оживало -- подчас, быть может, даже под интернационалистским предлогом -- старое «имперское» стрем-ление к «единой и неделимой России». Явление это часто осужда-лось в дебатах той поры. Но дело ограничивалось именно дебатами, а порой и ожесточенными политическими стычками. И если верно, что эта старая тенденция отнюдь не была искоренена, то верно также и то, что она наталкивалась на очень сильное сопротивление, поддержанное, в частности, авторитетом Ленина. Неправильно было бы утверждать, что Сталину удалось безраздельно утвердить свои тезисы. Его воззрения, разумеется, оказали решающее влияние в ходе последующего развития Союза, но это произошло тогда, когда власть его сделалась настолько неоспоримой, что сам Советский Союз стал гораздо более походить на государство, предусмотренное проектом автономизации, нежели на то, какое указывал в своих ре-комендациях Ленин. Но в 1923 г. до этого все еще было далеко. Образование Союза ССР явилось результатом столкновения различ-ных тенденций, столкновения, которое произошло в эпоху, когда еще можно было мериться силами в открытой дискуссии в компартии.

Список используемой литературы

1. Отечественная история XX век, издательство «Агар», «Рандеву - АМ», Москва, 1999г.

2. История Советского Союза, Д.Боффа, изд. «Международные отношения, Москва, 1994г.

3. История Советского государства, Н.Верт, издательство «Весь мир», Москва, 2000г.

4. История России, М.Н.Зуев, издательство «Дрофа», Москва, 2001г.

5. История России, под редакцией М.М.Шумилова, С.П.Рябинина, издательский Дом «Нева», Санкт-Петербург, 1997г.

6. Мир русской истории, энциклопедический справочник, российская таможенная академия Санкт-Петербургский филиал имени В.Б.Бобкова, Москва, 1998г.

Страницы: 1, 2