Курсовая: Организационный механизм разработки и осуществления государственной инновационной политики

Эти неблагоприятные тенденции в сфере трудовых ресурсов усилили обеспокоенность

в отношении того, что в России в настоящее время происходит одновременно три

вида “утечки мозгов”. Первый из них – это “внутренняя утечка мозгов”, когда

квалифицированные научные специалисты уходят из сектора науки и технологии на

более высокооплачиваемую работу в других секторах российской экономики и

становятся водителями такси, банкирами, бизнесменами и т.д. Второй тип – это

“внешняя утечка мозгов”, когда квалифицированные специалисты уезжают из России

для работы за рубежом в качестве научных работников.21 И

наконец, это утечка технологий в сочетании с “техно-национализмом”. Попросту

говоря, в России распространено мнение, что западные программы по

трудоустройству в гражданских отраслях российских ученых, ранее занятых в

конструировании и производстве “оружия массового уничтожения”, есть не что

иное, как плохо завуалированные попытки фирм западных стран и их правительств

получить дешевый доступ к российским изобретениям и “ноу-хау” и выявить

наиболее перспективных ученых, чтобы склонить их к эмиграции за рубеж или чтобы

они остались в России и работали на иностранные фирмы. Так или иначе, западные

фирмы получают российскую технологию и “ноу-хау” практически задаром.

В то же время, дух “техно-национализма” усиливает обеспокоенность в отношении

того, что фонды венчурного капитала, спонсируемые Западом (TUSRIF –

Американский фонд для инвестиций в Россию, Региональные фонды венчурного

капитала ЕБРР), не стремятся финансировать отечественные проекты в сфере

высоких технологий, которые затем могут создавать конкуренцию западным фирмам.

Что касается Региональных венчурных фондов (РВФ), финансируемых ЕБРР, в докладе

Правительства РФ, представленном на конференции в Хельсинки, говорится:

“.директора РВФ крайне неохотно рассматривают high-tech проекты, в том

числе из соображений “техно-национализма”, то есть из (часто оправданных)

опасений, что проекты в сфере высоких технологий, которым РВФ обеспечили мощную

финансовую поддержку, смогут бросить вызов западным промышленным лидерам на

отдельных региональных рынках. Эти опасения тем более оправданы, если учесть,

что проекты в “традиционных” отраслях (пищевая и т.д.) ориентированы в основном

на внутренний рынок, а high-tech проекты наиболее эффективны только в случае

экспорта на международные рынки”.22

(III) Структура организаций НИОКР. В период с 1990 по 1999

гг. число организаций НИОКР сократилось на 12% с 4646 до 4089. Однако число

научно-исследовательских институтов (в основном тех, которые принадлежат

Российской академии наук, и тех, которые ранее контролировались отраслевыми

министерствами) увеличилось за этот период на 50% в то время как число

институтов в сфере высшего образования и в промышленном секторе уменьшилось

почти на 30%. В результате в 1999 г. число научно-исследовательских организаций

(2603) и проектных организаций (360) все еще превосходит число институтов в

сфере высшего образования (387) и в промышленном секторе (289).23

Главные организации НИОКР в странах с развитой рыночной экономикой связаны с

сектором высшего образования и с компаниями – то есть, с двумя секторами в

сфере научных исследований и разработок, которые имеют наиболее тесные связи с

промышленностью. Для сравнения в России подавляющая часть научных исследований

и разработок все еще осуществляется теми организациями НИОКР, которые наиболее

удалены от потребностей предприятий и спроса на продукцию НИОКР со стороны

промышленного сектора. Как отметил один аналитик, “Два фактора – низкие

инновационные возможности российских промышленных предприятий [что будет

рассмотрено ниже] и относительная изолированность отраслевых исследовательских

институтов от промышленных предприятий – оказывают негативное воздействие на

уровень конкурентоспособности, а также на конструирование, производство и

реализацию продукции в России. На самом деле, можно сказать, что эти два

фактора являются самыми существенными препятствиями на пути преобразования

российской системы научных исследований и разработок в российскую систему

инноваций.24

(IV) Спрос на продукцию сектора науки и технологии. В

начале перехода к рыночным отношениям ожидалось, что частные предприятия будут

финансировать бóльшую часть расходов на науку и технологию, в

значительной степени так, как это происходит в странах с рыночной экономикой.

По мере роста спроса со стороны частных предприятий на научно-техническую

продукцию и увеличения финансирования инновационной деятельности путем

заключения контрактов с научно-исследовательскими институтами и осуществления

частными предприятиями собственных научных исследований и разработок

предполагалось, что именно частные предприятия будут устанавливать приоритетные

направления исследований и формировать заказы на НИОКР. При этом правительство

отошло бы на задний план и играло бы не такую уж определяющую роль по сравнению

с советским периодом.

Как оказалось, это, в лучшем случае, было преждевременное ожидание.

Государственное финансирование существенно сократилось, однако, спрос со

стороны частных предприятий на продукцию НИОКР не привел к появлению других

источников финансирования. В результате государство все еще является главным

источником финансирования НИОКР, хотя и в намного меньших размерах в абсолютном

выражении, чем ранее. Как отметил один из исследователей, выбор состоял в

следующем: “государственное финансирование или вообще никакого”.25

А продолжающееся финансирование государством научных исследований и разработок

привело к сохранению доминирующей роли государства в определении и приоритетных

направлений этих исследований и разработок.

При ретроспективном взгляде на вещи не вызывает удивление то, что частный

сектор оказался неспособным повысить собственный спрос на продукцию НИОКР,

особенно учитывая всеобщий экономический спад, который последовал за началом

процесса перехода к рыночным отношениям. В контексте борьбы за выживание

инновационная деятельность, равно как и поддержание чего-либо на прежнем

уровне, стала роскошью, о которой с легкостью можно было забыть, хотя бы на

время.

В 1998 г. лишь 6% всех российских предприятий, участвовавших в опросе,

занимались в той или иной форме инновационной деятельностью. Для сравнения,

одна треть американских компаний были, согласно имеющимся сообщениям,

“инновационно активными”.26 Те российские фирмы, которые

осуществляли инновационную деятельность, направляли лишь 18% расходов на

разработку новых продуктов, услуг и новых производственных процессов. Для

сравнения, соответствующий средний показатель по фирмам стран-членов ОЭСР

превышал 33%. Кроме того, как следует из данных обзора, наиболее активные в

инновационном отношении российские фирмы не стремятся к тому, чтобы выйти на

международные рынки. Их цели не такие амбициозные. Они просто стараются

сохранить свою долю на рынке России и других стран СНГ. В результате доля

расходов на научные исследования и разработки (маркетинг, упаковка и т.д.) в

общих расходах российских фирм на инновационную деятельность невелика, что, в

свою очередь, обусловливает низкий спрос на продукцию сектора науки и

технологии. “Российские предприятия в своей основной массе инертны.” Российский

бизнес не стремится подтянуться до уровня сложных иностранных технологий.

27

Данные обзора также указывают на то, что бóльшая часть малых и средних

предприятий стремится быть более активными в инновационном плане по сравнению с

крупными фирмами, и что у них доля компонента научных исследований и разработок

в общей инновационной деятельность намного выше, чем у крупных фирм. Однако

число малых и средних предприятий все еще слишком невелико, чтобы оказывать

ощутимое воздействие на суммарный спрос на продукцию сектора науки и

технологии. Более того, предпринимательская/ инновационная инфраструктура –

налоги, капитал и финансовые рынки, административные преграды – препятствуют

появлению динамичного сектора малого и среднего бизнеса. В итоге малые и

средние предприятия все еще не в состоянии стать движущим центром инновационной

деятельности, как это имеет место в странах ОЭСР. С другой стороны, крупные

предприятия имеют более устойчивое финансовое положение и разнообразные

источники прибыли. У них имеются финансовые возможности для внедрения

нововведений и обеспечения подавляющей части инновационной деятельности,

которая в настоящее время осуществляется в экономике России. Поэтому

неудивительно, что свыше двух третей расходов на инновационную деятельность

приходятся на два сектора – производство химической продукции и машиностроение.

По крайней мере на сегодняшний день, в этих двух секторах России преобладают

крупные фирмы, а не малые и средние предприятия.

C. Реакция Правительства РФ: инновационное развитие экономики

В настоящее время приоритетным направлением деятельности правительства стало

развитие сектора науки и технологии. Как было сформулировано в заявлениях

Президента Путина28 и в Программе экономической реформы

Правительства РФ, цель правительства состоит в обеспечении того, чтобы

превосходство России в сфере науки и технологии превратилось в ресурс

экономического роста и восстановления промышленности с тем, чтобы Россия могла

превратиться из страны с “колониальной” экономикой, в которой преобладает

экспорт сырья и материалов, в развитую страну, обладающую высокими технологиями

и наукоемкими производствами, основанными на достижениях отечественной науки и

технологии. Как подчеркивается в правительственной программе реформ, “Создание

благоприятных условий для инновационной деятельности позволит модернизировать

технологическую базу российской экономики и кардинально повысить

конкурентоспособность отечественных товаров.”29

В правительственной программе экономической реформы выделяются три этапа,

необходимых для достижения поставленных целей.30 Цель

первого этапа, продолжавшегося с 2000 по 2002 гг., состояла в

“воспроизводстве технологической базы отраслей, продукция которых пользуется

стабильным спросом на сформировавшихся рынках.” На этом этапе инновационная

деятельность была ориентирована на модернизацию существующих производственных

мощностей на основе использования ресурсосберегающих технологий. Ресурсы для

финансирования этих инвестиций были взяты, главным образом, из удержанной

прибыли и амортизационных отчислений. Государственная финансовая поддержка

носила дополнительный характер и предоставлялась на “возвратной основе”.

В течение второго этапа (с 2003 по 2007 гг.) деятельность российских

предприятий будет направлена на “создание производств, реализующих новейший

технологический уклад, и выход на внутренний и внешний рынки с наукоемкой

продукцией мирового уровня”, что в конечном итоге приведет к “обеспечению

конкурентных позиций в перспективных секторах рынка, где отечественная

продукция не была ранее представлена”. Прогресс в этой области потребует

изменение экономических приоритетов и смещение акцентов с добычи полезных

ископаемых к инвестициям в высокотехнологичные отрасли промышленности,

характеризующиеся высокой добавленной стоимостью. “Определяющей точкой отчета в

экономической политике должно стать увеличение доли продукции обрабатывающих

отраслей как на внутреннем рынке, так и в структуре экспорта; рост доли

высокотехнологичной продукции и переход от преимущественно ценовой конкуренции,

основанной на низких затратах, к конкуренции, в основе которой лежит повышение

привлекательности продукции для потребителя”. На этой стадии финансирование

будет осуществляться “прежде всего, за счет добывающего сектора, а также за

счет продажи военной техники. Необходимо использовать все рычаги

государственного управления с тем, чтобы привести в соответствие краткосрочные

прибыли инвесторов, извлекаемые из продажи сырья и полуфабрикатов, с

долгосрочными национальными целями, с высоко прибыльным и стабильным ростом по

пути инновационного экономического развития”. Кроме того, будут привлечены

частные средства пенсионных фондов, страховых компаний и кредитных союзов, а

также иностранные займы, которые будут выплачиваться “посредством экспорта

конечной продукции”.

На третьем, инновационном этапе развития (с 2007 по 2010 гг.)

государство будет поддерживать развитие инновационной инфраструктуры. В итоге

внутренний инновационный спрос будет расти, а связи между наукой и

производством будут укрепляться. Тем временем “Внимание государства должно быть

обращено на новые формы научно-инновационной и инженерной деятельности,

использующие современные информационные технологии. Внимание государства

постепенно должно переключаться с “количественных” аспектов поддержки на

“качественные”. Вместе с тем, частный сектор будет развивать и поддерживать

эффективные специализированные предприятия сектора науки и технологии, а также

отвечать за подготовку сотрудников и развитие технологий.

В отношении конкретных мер, которые позволят России перейти к третьему этапу

развития, в отчете делается акцент на “практические меры”, которые должны

быть осуществлены в сфере науки и коммерциализации научных исследований и

разработок. В области науки в отчете рекомендуются такие меры, как

(приводятся в том порядке, в каком они представлены в отчете): (I) увеличение

финансирования фундаментальных исследований и приоритетных научно-технических

направлений, реализуемых в форме государственных программ; (II)

перераспределение бюджетных ресурсов в сторону увеличения доли

конкурснораспределяемых средств; (III) более широкое использование механизмов

возвратного и паритетного финансирования при поддержке прикладных работ,

имеющих коммерческую значимость; (IV) инвентаризация имеющегося научного

задела, “стимулирование взаимного проникновения технологий в оборонный и

гражданский сектор”; и (V) углубление интеграции науки и образования.

В отношении коммерциализации результатов исследований и разработок в отчете

рекомендуются такие принципиальные меры, как: (I) развитие системы венчурного

инвестирования (внебюджетного финансирования высокорисковых проектов) в

научно-технической сфере. “Поддержка венчурного бизнеса со стороны

государства необходима до тех пор, пока к нему не проявит интерес

промышленность.” (II) развитие системы государственного и частного

страхования инновационных рисков; (III) поддержка создания в рамках

финансово-промышленных групп страховых компаний, которые взяли бы на себя

страхование кредитных рисков, связанных с освоением инновационной продукции;

(IV) развитие малого инновационного бизнеса путем формирования благоприятных

условий и инфраструктуры (технологические инновационные парки, инкубаторы,

технопарки и т.д.); (V) восстановление кооперации между образовательными и

исследовательскими организациями и промышленными предприятиями; (VI) развитие

системы внебюджетных фондов для поддержки НИОКР в интересах различных

отраслей экономики; (VII) развитие и расширение системы подготовки

управленческого персонала.

И последнее по списку, но не по значимости, в отчете акцентируется внимание на

“вовлечение в хозяйственный оборот прав на объекты интеллектуальной

собственности и обеспечение надежной защиты от несанкционированного

использования”. Как отмечено в документе, “До тех пор, пока объекты

интеллектуальной собственности не будут вовлечены в экономический оборот, они

не будут производить прибыль, постоянно будут устаревать и очень быстро

потеряют любую реальную возможность для своего использования. При переходе к

инновационной экономике, особое внимание уделяется вопросам защиты и

использования интеллектуальной собственности как особого вида

нематериального продукта. В стране в ближайшее время должно быть завершено

формирование нормативно-правового пространства и определена конкретная

ответственность государственных ведомств в этой области”.

На самом деле, в качестве свидетельства значимости вопросов интеллектуальной

собственности в глазах официальных представителей Правительства РФ три из

четырех “приоритетных мер”, перечисленных в разделе “Инновационная экономика”

Плана мероприятий Правительства РФ в области социальной политики и модернизации

экономики на 2000 – 20001 год”31, имеют отношение к

интеллектуальной собственности. Эти меры включают в себя следующие предложения:

(I) разработать ключевые направления политики для вовлечения в экономический

оборот результатов научных исследований и разработок, созданных при

использовании средств государственного бюджета, и определить меры по их

выполнению;32 (II) улучшить правовую и нормативную базу,

определяющую защиту прав интеллектуальной собственности и других результатов

интеллектуальной деятельности; и (III) разработать порядок проведения

инвентаризации и оценки стоимости объектов интеллектуальной собственности.

II. Россия: грядущие проблемы и следующие шаги

В настоящее время разработчики российской политики сталкиваются с уникальной

дилеммой, связанной с реструктуризацией предприятий сектора науки и

технологии. Например, когда Израиль и Финляндия приступали к реализации

политики, направленной на содействие развитию наукоемкой промышленности, вряд

ли эти страны сталкивались с таким же нагромождением проблем, как Россия –

(I) наличие крупной индустриальной базы, которая практически постоянно

уменьшается на протяжении десяти лет; (II) острая потребность в

реструктуризации предприятий; (III) необходимость закрепления имущественных

прав в процессе реструктуризации могущественного научно-технического

истэблишмента; (IV) существование больших запасов ИС, которые могут

превратиться в “денежный мешок”, а могут и остаться складом устаревших

технологий; (V) плохое функционирование, или отсутствие функционирования

вообще, финансовых и фондовых рынков; и (VI) сильное воздействие на среду

функционирования предприятий НИОКР, оказываемое государственными органами,

которые не обладают четкой ответственностью за осуществление политики в

области науки, включая Государственную налоговую службу РФ, Министерство

имущественных отношений РФ и Государственный таможенный комитет РФ. Простое

повторение той политики, которую проводили Финляндия и Израиль, вряд ли в

состоянии решить российские проблемы. Однако игнорирование международного

опыта также не будет мудрым решением.

При разработке плана будущей политики может оказаться целесообразным иметь в

виду следующие обстоятельства:

Правительство РФ проявляло и проявляет чрезвычайную активность в области

реформирования сектора науки и технологии. Было выпущено множество Проектов

концепций, указов, постановлений и проектов поправок к законам. Кроме того,

Правительство РФ создало венчурные фонды, “научные городки”, центры

инновационных технологий, инкубаторы и многие другие механизмы, направленные,

по всей видимости, на стимулирование коммерциализации технологий и оживление

сектора науки и технологии. Таким образом, какие-либо нерешенные проблемы,

остающиеся в этом секторе, ни в коем случае нельзя объяснить недостаточным

вниманием со стороны Правительства РФ или недостатком в предпринимаемых им

усилиях или отсутствием соответствующих программ.

Действия правительства можно разделить на две основные категории. Первая –

это выработка стратегий без соответствующей тактики – обширных, общего

характера заявлений о политике в определенной области, которые носят

рекомендательный характер. Например, в постановлении, утвержденном на

заседании Кабинета министров 18 января 2001 г., указывается, что Министерство

промышленности, науки и технологий РФ должно “определить порядок

коммерциализации ИС, права на которую закреплены за Российской Федерацией, в

соответствии со специфическими особенностями такой ИС”. Однако нигде в

документе четко не говорится о том, каким образом эта расплывчатая цель

должна быть достигнута. Вторая категория – это выработка тактики без

соответствующих стратегий – наличие большого числа “микромер”, которые нельзя

сложить вместе, чтобы получить целостную стратегию.

A. СТРАТЕГИЧЕСКИЕ НАПРАВЛЕНИЯ

власти будут отвечать за их выполнение. Это позволит оценивать конкретные

стратегические и тактические шаги с точки зрения четко определенного критерия,

а именно насколько хорошо они соответствуют выполнению целей и задач политики.

Подготовка и согласование этих целей и задач может оказаться непростым делом.

Различные варианты, с которыми столкнутся разработчики российской политики в

сфере науки и технологии, чреваты компромиссами, сомнениями и противоречиями.

Определение оптимального набора задач в сфере этой политики потребует анализа

и оценки сложных компромиссных решений.

Например, один из наиболее серьезных вопросов, который встанет перед

разработчиками российской политики, состоит в том, делать ли приоритетными

меры политики, способствующие производству знаний российскими учеными, или же

те меры, которые способствуют потреблению знаний российскими предприятиями.

Другими словами, на данной стадии своего развития и с учетом той конкурентной

позиции, которую занимает Россия в глобальной экономике, базирующейся на

знании, должна ли Россия делать ставку на повышение своей роли в качестве

производителя знаний глобального характера, или же на необходимость

потребления знаний, производимых в других странах? И если Россия собирается

стать производителем знаний, должна ли она сосредоточить свое внимание на

внутренних или на внешних источниках спроса, на базовых, фундаментальных

исследования или в большей степени на прикладных, коммерчески ориентированных

исследованиях?

Пока еще разработчики российской политики не рассматривали эти вопросы

достаточно полно. Например, большинство из них могло бы возразить, что в наше

время, когда технология является ведущим фактором производства и основным

источником национального богатства и экономического роста, Россия должна

использовать свои значительные научные и технологические активы в качестве

ресурса, необходимого для роста собственной экономики. Но что это означает на

практике, и как это может быть реализовано в действительности?

На первый взгляд, эта задача имеет смысл; она логична и самоочевидна. В России

существует изобилие (а по данным анализа, проведенного ОЭСР в 1993 г., -

чрезмерное изобилие) квалифицированных ученых. Поэтому имеет смысл использовать

этот человеческий ресурс для возрождения российской экономики. Но как этого

достичь? Несмотря на экономический подъем в течение последних лет, в России

пока еще нет внутреннего спроса на научную продукцию, либо этот спрос является

очень низким. Многие российские предприятия все еще не имеют финансовых

ресурсов для приобретения новых цехов или оборудования, не говоря уже о крупных

программах в сфере НИОКР. В результате можно было бы утверждать, что

бóльшая часть будущего спроса на российскую научную продукцию, скорее

всего, будет поступать из-за рубежа. Это, в свою очередь, предполагает, что,

если Россия надеется остаться производителем знаний мирового класса, то

российские программы как в области развития науки, так и в области

коммерциализации результатов научных исследований должны быть глубже

интегрированы в глобальную экономику. Для достижения этой цели потребуется

уделить больше внимания поиску стратегических партнеров, которые смогли бы

“вести” российские проекты в сфере НИОКР от лаборатории до рынка, установлению

стратегических партнерских отношений с зарубежными фирмами, которые активно

занимаются научными исследованиями и разработками в сопряженных областях,

поиску знающих, квалифицированных покупателей высокотехнологичной продукции,

которые были бы готовы приобрести результаты российских научных исследований и

разработок, а также инвесторов для осуществления прямых инвестиций на

территории России. Это могут быть как ставшие уже традиционными фирмы в сфере

высоких технологий (например, “Интел”, “Майкрософт”), так и компании,

относящиеся к так называемой “старой экономике”, – “Боинг”, “Прэтт энд Уитни”

или “Дженерал моторз”.

Дополнительный (а, может быть, и альтернативный) подход, который, как

представляется, был бы благоприятно воспринят разработчиками российской

политики в этой области, состоит в повышении внутреннего спроса на российскую

научную продукцию. Но этот подход, хотя и вполне желательный с теоретической

точки зрения, чреват многими проблемами и практическими трудностями, связанными

с его реализацией. Например, может оказаться так, что правительство будет

вынуждено сделать больший акцент на прикладных исследованиях, тем самым, уделяя

меньше внимания “престижным” фундаментальным исследованиям. До сих пор,

разработчики российской политики не проявляли склонность к такого рода

реформам. И действительно, исходя из заявлений, недавно сделанных

высокопоставленными российскими должностными лицами, можно предположить, что

они собираются вновь сделать упор на фундаментальные исследования.33

Более того, успешное выполнение любой программы, направленной на повышение

внутреннего спроса на научно-техническую продукцию, будет самым

непосредственным образом зависеть от поведения отечественных предприятий: как

будет проходить процесс их модернизации, и как они будут повышать свою

конкурентоспособность? Будут ли они полагаться на собственные российские

ресурсы в сфере науки и технологии или вместо этого предпочтут импорт машин,

оборудования и других средств производства с воплощенными в них зарубежными

знаниями и достижениями науки и технологии? Исходя из имеющихся разрозненных

данных, можно предположить, что большинство российских предприятий

пересматривают свою позицию в отношении таких факторов, как качество,

надежность и заложенный в средствах производства технический уровень и

склоняются в сторону импортного оборудования, а не оборудования

отечественного производства. С точки зрения корпоративного подхода к вопросам

инвестиций, такой выбор может оказаться правильным. Но в таком случае также

можно предположить, что, если Россия будет продолжать придерживаться

существующего курса в сфере научно-технической политики, то задача

модернизации отечественных предприятий и расчет на рост внутреннего спроса

как на фактор усиления рыночной ориентации отечественных научных и

технологических ресурсов могут оказаться совершенно независимыми друг от

друга процессами. Будет ли такая ситуация устойчивой? Будет ли это мудрым

решением? Будет ли это наилучшим способом достижения прогресса в данной

области? Существуют ли дружественные по отношению к рынку направления

государственной политики, которые способны создать более тесные связи между

российскими научными и технологическими ресурсами и отечественным

промышленным сектором?

При определении целей и задач российской политики будет необходимо правильно

выбрать приоритеты и рассмотреть вышеуказанные вопросы. Однако до сих пор

разработчики российской политики, как кажется, избегают рассмотрения этих

вопросов. Например, как отмечается в Разделе II С данной работы, глава

правительственной экономической программы, посвященная развитию инновационной

экономики, начинается с сомнительного утверждения о том, что “Россия обладает

потенциалом, чтобы развиваться практически по всем направления

научно-технического прогресса”. Другими словами, нет необходимости в том, чтобы

принимать решения первостепенной важности и устанавливать приоритетные

направления политики. Россия может сделать все. Далее в этой главе говорится,

что “вопрос о том, будет ли Россия государством с сильной экономикой и

высокотехнологичной промышленностью, будет ли она восстанавливать сильную

науку, и смогут ли российские ученые восстановить свои позиции в мировом

научном сообществе, является более актуальным, чем когда-либо”. Так оно,

собственно, и есть. Но какая при этом политика будет проводится российским

правительством для того, чтобы решить эти проблемы? В документе представлена

десятилетняя программа развития, предусматривающая три этапа, и, как

представляется, направленная на превращение России из страны с преимущественно

сырьевой экспортной ориентацией в производителя наукоемкой продукции мирового

класса, которая будет продаваться как на внутреннем, так и на международном

рынках. Этот процесс, как предполагается, завершится к 2007 – 2010 годам с

переходом к “инновационному этапу развития”, который, впрочем, определен

достаточно туманно.

Механизмы обеспечения такого превращения не достаточно хорошо определены; они

являются слишком обобщенными для практического применения разработчиками

государственной политики в этой области. Они состоят из таких

рекомендательных мер, как: (I) ориентировать инновационную деятельность “на

модернизацию существующих производственных мощностей . и на повышение

привлекательности продукции для покупателей”, (II) “создать производственные

мощности, использующие современные технологии, и выйти на внутренний и

внешние рынки с наукоемкой продукцией мирового класса”, (III)

“сконцентрировать ресурсы на “прорывных” участках научного и технологического

развития и сформировать новые производственные и технологические структуры”,

и (IV) “привлечь существенные финансовые ресурсы – прежде всего, из

добывающего сектора, а также от продажи военной техники” и создать механизмы

для использования этих средств на цели “инновационного пути экономического

развития”.

Такую политику можно, по большей части, охарактеризовать как “вполне логичное

желание”. В течение длительного исторического отрезка времени рыночная

экономика прошла путь от примитивного производства до производства более

наукоемкой продукции. И в процессе движения от отправной точки до финишной

прямой, производственные мощности модернизировались, создавались современные

производственные предприятия, а финансовые ресурсы изымались из добывающего

сектора и инвестировались в развитие высоких технологий. Но эти сдвиги

являются результатом и следствием перехода к современной наукоемкой

экономике, базирующейся на знании, а не отражением тех механизмов, которые

обусловили этот переход.

Два недавно выполненных исследования освещают некоторые комплексные проблемы,

которые предстоит преодолеть российским разработчикам политики в области науки

и технологии и руководителям бизнеса, если Россия собирается превратиться из

страны с преимущественно сырьевой экспортной ориентацией в страну с

высокотехнологичной, наукоемкой экономикой. Первое исследование посвящено

изучению “институтов и направлений экономической политики, которые способствуют

повышению темпов экономического роста в среднесрочном плане”. В нем также

приводится рейтинг 75 стран, сделанный на основе индекса роста

конкурентоспособности (ИРК).34 В ИРК используются три набора

переменных: (I) способность экономики осуществлять инновационную деятельность и

использовать технологии, созданные в других странах с инновационной экономикой,

(II) качество государственных институтов страны и (III) качество

макроэкономической среды страны. В соответствии с расчетами, сделанными по этой

методологии, Россия находится на 63 месте из 75 стран, наравне с Венесуэлой,

Болгарией и Индонезией, и уступает всем странам с переходной экономикой, кроме

Украины. По всем трем наборам показателей Россия находится на одинаково низком

уровне.

Однако больший интерес, чем результаты самого рейтинга, представляет

приводимое в работе рассмотрение проблем, с которыми сталкивается экономика

страны на пути своего продвижения через три стадии экономического развития,

начиная с добычи полезных ископаемых, затем переходя к стадии инвестиций,

когда экономический рост обеспечивается за счет приспособления мировой

технологии к местным условиям производства, и завершая возникновением

инновационной экономики, когда экономический рост обеспечивается, главным

образом, за счет развития и увеличения объема продаж новых технологий и

инновационных продуктов на мировых рынках. Прежде всего, как отмечают авторы,

каждая стадия имеет свой уникальный набор проблем и требований, предъявляемых

к экономической политике. На стадии добычи полезных ископаемых – стадии,

когда экономический рост обусловлен традиционными факторами производства, -

основной проблемой является осуществление политики, которая способствовала бы

организации эффективно функционирующих рынков земли, рабочей силы и капитала

и установлению предпринимательского климата, который бы стимулировал

накопление капитала. На стадии, когда экономический рост обусловлен

инвестициями, главной задачей государственной политики становится интеграция

национальной экономики в процессы глобального разделения труда. На стадии же

инновационного развития государственная политика должна стимулировать быстрое

и непрерывное развитие и коммерциализацию новых технологий.

Авторы также отмечают, что “многие неудачи в экономическом развитии за

последние годы приходились на страны, которые “застряли” на критических

этапах перехода между стадиями экономического развития: между стадией

традиционных факторов производства и инвестиционной стадией, или между

инвестиционной стадией и инновационной стадией . Переход от одной стадии

развития к следующей часто требует изменения методов и организации работы

правительства, рынков и предприятий, поэтому, учитывая все эти

обстоятельства, не удивительно, что многим странам так и не удается

осуществить соответствующие изменения или даже признать необходимость таких

изменений ... Ирония состоит в том, что старые стратегии развития становятся

новыми проблемами”.

Во втором исследовании, где рассматриваются инновационные процессы и

использование знаний в фирмах, производится оценка предприятий на основе девяти

ключевых критериев определения “технологической способности”.35

Эти критерии включают в себя такие факторы, как способность фирмы развивать

последовательную технологическую стратегию поддержки бизнеса, приобретать и

осваивать новые технологии, образовывать и эффективно использовать связи с

сетями поставщиков и дилеров, а также ряд других ключевых позиций. Затем фирмы

классифицируют по одной из четырех категорий в зависимости от уровня

“технологической способности” фирмы. На самом низком уровне находятся фирмы, у

которых нет абсолютно никакой способности к осуществлению технологических

изменений. На самом высоком уровне находятся такие фирмы, как “Интел”, “Боинг”

или “Майкрософт”, которые обладают возможностями внедрять и осваивать

технологии из всех стран мира, осуществлять инновационную деятельность и

производить продукцию с использованием самых передовых технологий. Ни одна из

лидирующих корейских фирм не находится на высшем уровне. Такие компании, как

“Хёндай” (Hyundai), “Эл-Джи” (LG) и “Самсунг” (Samsung) отнесены лишь к третьей

категории. Они способны производить и осуществлять сборку высокотехнологичной

продукции, используя технологию, импортированную из-за рубежа, однако, они не в

состоянии осуществлять инновационную деятельность либо производить собственные

передовые технологии.

Как подразумевается в обоих исследованиях, осуществление скачка от экономики,

основанной на добыче полезных ископаемых, до уровня инновационной экономики

глобального масштаба всего за десятилетний период может оказаться чрезмерно

амбициозной задачей. Российские рынки традиционных факторов производства

только начали организовываться; в России очень мало предприятий, которые в

состоянии конкурировать с такими фирмами, как “Самсунг” или “Хёндай” в

производстве конкурентоспособных в глобальных масштабах потребительских

товаров массового спроса или средств производства; большинство российских

предприятий не обладает высоким уровнем “технологической способности”,

необходимой для того, чтобы успешно конкурировать с другими

конкурентоспособными на мировом уровне инновационными фирмами. Кроме того,

инновационная система России, если еще не на грани развала, то, по крайней

мере, далека от того, чтобы быть “в хорошей форме”. Преодоление этих проблем

потребует существенных изменений в проводимой политике, серьезных

институциональных и организационных изменений, которые выходят далеко за

рамки вопроса о перераспределении финансовых ресурсов из одного сектора

Страницы: 1, 2, 3, 4